История костюма 1910-х годов

В новом десятилетии модельеры продолжали лихорадочно искать новые выразительные средства и формы. Стремительно уходили в прошлое сложные прически и огромные шляпы, длинные юбки и корсеты, дорогая вышивка, кружево и аппликации. Увлечение ампиром и экзотическим востоком создавало причудливый силуэт с завышенной талией и объемной (часто бочкообразной) юбкой, открывающей изящные туфельки. В период до 1914 года можно выделить несколько различных направлений: влияние греческих платьев – 1909год, стиля ампир – 1910-1911, восточной одежды – 1913 год.

Женщины больше не хотели быть неземными созданиями, парящими над грубой действительностью. Идеалом стала девушка с идеально белой, бледной матовой кожей, каштановыми волосами, принимающая участие в спиритических сеансах и сияющая «магическим таинственным светом». Свежий юношеский румянец должен был исчезнуть с лица, так как женщины с юных лет старались выглядеть бывалыми и осведомленными. Бледная статуэтка, завернутая в газ и муслин, она сидела в окружении любимых безделушек и меланхолично вздыхала.

«И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.»

Это было время культа оперетты, которая была не только веселым развлечением, но и ввела новые типы одежды «прямо с театральной сцены». Кроме оперетты и всегда модных драматических театров подобную роль выполняли ревю и кабаре. Они ввели в моду танго и юбку-брюки.

Новые теории провозглашали красоту естественных линий тела, искусность движений. Воплощением этих  идей стало творчество танцовщицы  Айседоры Дункан, которая совершила революцию в хореографическом искусстве. Она танцевала босиком, едва одетая в прозрачную рубашку и шаль. Пластические приемы черпала в классических скульптурах, в изображениях на древних амфорах, в рельефах на фасадах зданий. Ее движения напоминали гипнотические танцы весталок, е ее свободные драпированные костюмы прививали публике любовь к простоте. Но кто создавал для Дункан античные шедевры – Поль Пуаре. Айседора так писала об этом великом модельере в своих мемуарах: «Впервые в жизни я пришла к модному модельеру и поддалась роковому соблазну тканей, красок, форм, даже шляпок; при том, что я никогда не носила ничего, кроме моей маленькой белой туники – шерстяной зимой и полотняной летом, – я не могла отказать себе в удовольствии заказывать великолепные платья и носить их. Впрочем, у меня есть одно оправдание. Это был не обычный модельер, но гений, Поль Пуаре, который умел, одевая женщину, создать произведение искусства». Именно так переплеталось искусство в те стремительно летящие годы – мода черпала вдохновение на сцене, а сцена использовала творения моды.

Аргентинское танго было необыкновенно популярно  в то время. Этот танец претерпел множество изменений от африканского танца бедных районов Буэнос-Айреса до танца, который можно показать Папе Римскому. В годы, о которых идет речь, танго вызывал огромный протест консервативно настроенной части европейского общества. Изначально этот танец был  только сценическим, и старые платья не годились для его исполнения.  Специально для артисток был изобретен костюм наподобие шаровар или драпированных юбок, в разрезе которых были видно ноги. Дом моды Дреколь и Бешоф в Париже демонстрировал в 1911 году различные модели брючных платьев, например, так называемые jupe-culotte (юбка-брюки), которые, однако, повсеместно не привились. В них выступали только танцовщицы, вследствие чего новый танец танго был назван "брючным танцем". Но немногие модницы решились выходить в таком экстравагантном наряде на улицу.

 Платье для танго с разрезом спереди

Огромным изменениям начало подвергаться белье: нижние юбки, лифы, рубахи, панталоны и чехлы. Исчезли корсет и трен. Женщины стали отказаться от шемизеток, облегающих шею. У платьев появилось декольте и открытые плечи.

Наступила умеренность в основных линиях. Прежняя форма "колокол" и "кривые" линии уступили место строгим линиям, и силуэт стал называться "кий".Талия поднялась высоко, как в моде Первой империи, а вестниками этого поворота были очень широкие пояса из шелковой ткани; они назывались «баядера». Исчезли большие рукава; рукав стал узким, гладко вшитым ниже плеча, или кимоно. Асимметрия была одной из основ общей композиции, что нашло выражение в несимметричных драпировках, клапанах, клиньях, фантазийных подолах туник, прокладках.

Влияние восточной одежды проявилось в прокладках, расширяющих платье ниже бедер, и в употреблении дорогих тканей, цветных, прозрачных, со сказочной орнаментацией. Это было время роскошной чувственности, яркой театральности, свободы и новаторства а потом… а потом грянула Первая мировая война.

Война унесла с собой блеск монархических империй и старые моды довоенного времени. Военный конфликт между великими державами стал первой глобальной трагедией нового века и коренным образом изменил моду. Множество довоенных Домов моды, магазинов и кабаре были закрыты или переехали в безопасные места – в Монте-Карло или Биарриц, где во время войны открылся магазин начинающей модистки Коко Шанель. Необходимость в роскошных вечерних туалетах отпала – многие женщины, заменив ушедших на фронт мужчин, начали работать и теперь и нужна была недлинная, немаркая и легко стирающаяся одежда. Работа в госпиталях, развитие общественного транспорта и длинные очереди за продовольствием повлекли за собой стремительные перемены в одежде.

Равноправие, которого так тщетно добивались феминистки, женщинам принесла война. Им пришлось взвалить на свои плечи обязанности мужчин. Впервые женщины ощутили себя по-настоящему нужными членами общества — они пошли работать сестрами милосердия в госпитали, на фабрики и военные заводы, служили кондукторами и почтальонами. Некоторые даже облачились в мундиры. Например, санитарки и работницы американской полевой почты ходили в спортивных рубашках цвета хаки и в фуражках. Одежда, которая шилась для военных, прижилась и в повседневной тыловой жизни. Например, плащ тренчкот («траншейное пальто), хорошо известный до сих пор, был предложен в качестве обмундирования солдатам британской армии. Это универсальное изобретение Томаса Берберри, сшитой из куска водонепроницаемого габардина, женщины продолжали носить и в мирное время. Появился спрос на платья простого покроя и юбки укороченной длины. Такой спрос могли удовлетворить лишь костюмы, возникшие под влиянием мужской моды. Традиционный приталенный костюм стал важнейшей деталью дамского гардероба. С закрытием Домов моды, женщины смогли сами направлять движения моды, освободившись от многих нелепых фантазий и традиций. Были отброшены ненужные украшения, неудобный крой, сложные конструкции. Повседневная одежда в стиле реформ приобрела такую популярность, что даже после войны консерваторы-портные не смогли вернуть кринолины или «узкую моду».

 Джон Редферн. Дневной ансамбль. 1915 

Мода высшего света, который война затронула меньше всего, тоже претерпевала изменения. Можно сказать, что мода времен Первой мировой была продолжением поисков новых средств выражения. Главной чертой костюма была свобода и фантазийность. Свободно висели на плечах блузки навыпуск, широкие пояса больше не облегали стан. Висели короткие и широкие рукава, напоминающие готические. Свисали оборчатые юбки и прикрепленные к ним фартучки, шлейфы, шали, платки. Хотя армия оказала влияние и на моду высших сословий. Она принесла атмосферу дальних стран и экзотику прекрасного туземного искусства. Появились узорчатые декоративные ткани из Марокко и Туниса, прекрасные шали, платки и прочие экзотические безделицы, очаровавшие Европу. Мода тотчас же впитала в себя элементы кроя китайских, арабских и индийских костюмов.

 1915г.

Так как война тем или иным образом задела почти каждый дом, почти все женщины облачились в траур. Но светские дамы хотели, чтобы даже траурные платья соответствовали их высоким притязаниям. Ведь траур в те времена тянулся долго. После смерти близкого родственника, супруга, родителя, брата – траур носили в течение года. Траур подразделялся на полный, который длился год; полутраур, соблюдавшийся полгода; и четверичный, во время которого допускалось носить серое и лиловое. Четверичный траур соблюдался по дальним родственникам. Но вдова, по всем правилам, не могла себе позволить ни малейшего послабления. Даже украшения делились на траурные и нетраурные. Вдова могла позволить лишь черные украшения из каменного угля и модные украшения из плетеного волоса. Поэтому модные журналы часто публиковали приличествующие вдовам платья – черные, скрывающие красоту тела, с пышными юбками и шляпами, украшенными траурной вуалью. Однако война продолжалась, и чем больше женщин оплакивали своих супругов, тем менее строгими становились правила. Лишь немногие носили траур целый год и ограничивались одной гагатовой брошью. Серый и сиреневый стали считаться вполне приемлемыми цветами даже для полного траура, а для выходов в свет дамы вновь надевали жемчуга и бриллианты.

Парадоксально, но наряду с появлением простых практичных и рациональных одежд вновь возросла любовь к обилию узоров, вышивки и аппликаций. Из журнальной статьи того времени: "...платья простого кроя и без украшений вызывали неудовольствие у дам. Они пытались влиять на художников, создающих модели, в целях введения отделок даже в чрезмерном количестве. Давно уже не видели платьев столь расшитых, вышитых жемчугом, мережками, отделанных собранными лентами, аппликациями из сукна, вышитых толстой проволокой и огромным количеством тонких тесемочек, которые образовывали сложные узоры по низу и на рукавах шерстяных платьев и даже покрывали целые плоскости...". Через несколько лет после начала войны, несмотря на продолжающуюся на фронте борьбу, жизнь в тылу пришла в норму; вновь стали даваться балы и рауты. В 1915 году появилась фривольная мода на «военные кринолины». Это были юбки длиной до икр из невероятного для войны количества материи, которая надевалась поверх нескольких нижних юбок и напоминала кринолины прошлого века. Такой наряд, кокетливо и откровенно открывающий ноги при ходьбе, вызвал массу негодования и насмешек и через два года был забыт.

Во время войны стало не принято тратить деньги на косметику – чуть-чуть блеска на губы, чуть-чуть вазелина на веки - и все. Волосы, которые до этого завивали в кокетливые локоны а-ля Мэри Пикфорд, стали разделять четким пробором. Мужчины на фронте должны были знать, что их женщины отказались от всякого кокетства, держатся скромно и просто. Поэтому продать косметику было очень не просто. Тогда производители объявили, что некоторые косметические средства полезны для здоровья. Вазелин, при помощи которого придавали блеск глазам и губам, считался мазью. Поскольку то, что связано с медициной не может выглядеть фривольно, женщины охотнее соглашались прибегнуть к медицинским операциям, чем к косметике. Так, например, стали популярны процедуры по разглаживанию морщин с помощью впрыскивания под кожу парафина.

На время Первой мировой войны приходятся первые успехи Габриель Шанель. Своим клиенткам она предлагала простые функциональные платья из необычного для того времени материала – трикотажного полотна. До войны из него шили только спортивную одежду и белье, а во время дефицита материала эта ткань в больших количествах залеживалась на складах. Чем и воспользовалась Шанель. Клиенток привлекали не только ее простые платья, но и образ Коко – независимой сильной женщины XX века.

В 1917 году война закончилась, и жизнь стала возвращаться в привычное мирное русло. Модные дома вновь распахнули свои двери и с удивлением увидели своих андрогинных клиенток – исхудавших и плоскогрудых, с короткими стрижками и в прямых платьях – такими, какими их описал в всем знаменитом романе «Ла гарсон» Виктор Маргарит. Военные костюмы убирали подальше в гардероб, снова в моду вошли элегантные и женственные платья. Дамы высшего света отчаянно пытались возродить моду ушедших лет, стереть из памяти войну и не замечать изменения, которые она принесла. Юбки округлились в бедрах, талия по-прежнему была высоко – силуэт напоминал веретено. Платья украшались множеством рюшей и оборок. Но, несмотря на быстрое возрождение светской жизни, все еще ощущался большой недостаток в нарядных тканях, отчасти восполненный широким распространением народных вышивок и орнаментов.

В целом к 20-м годам четко обозначилось три направления в моде, три образа идеала: «милая девушка» в романтичных и воздушных платьях, «самоотверженная мать», работяга и полноправный член общества, и «женщина-вамп», таинственная и роковая.